Глава I |
— И порой дамы были бы не прочь пользоваться такой свободой, — сказал капитан. |
— Эти десять вельботов не шли бы так быстро, если бы их вёл обычный экипаж. |
Младшие офицеры с трудом удержались от улыбки, но капитан с таким усердием снова принялся за свой завтрак, что, казалось, он не рассчитывал ещё раз когда-нибудь поесть вдоволь. |
Отряды не успели ещё соединиться, как острый глаз девушки выделил из всех прочих одного всадника. |
видите.. — как солдаты короля Георга гонят майора Данвуди! Хороший джентльмен, только регулярных ему не разбить. — Провались они, твои регулярные! — с бешенством крикнул драгун. — |
Виргинцы не больно церемонились и с отрядом королевской пехоты, которая почти целиком оказалась в их власти. |
Он стоял, погрузившись в созерцание лежавшего перед ним бездыханного гессепца. Неподалёку, опершись на мушкеты и устремив взгляд в сторону боя, стояли трое или четверо пехотинцев; с ними рядом, судя по инструментам в руке и окровавленному платью, был помощник хирурга. |
Больной, по-видимому, чувствовал себя лучше, и майор сообщил врачу, что в комнате внизу другой раненый дожидается его искусства. |
Внезапно свернув с дороги, он закричал: |
Да это верная смерть — Лоутон наносит самые безрассудные удары, какие можно себе представить. |
Не преминув ещё раз посетовать по поводу своих собственных тяжёлых убытков и глупости Гарви, а также выразить интерес к его дальнейшей судьбе, Кэти удалилась, чтобы сделать необходимые приготовления к похоронам, назначенным на этот же день. |
Как вам нравится мысль поужинать сегодня вечером с капитаном Лоутоном, мистер Бёрч? — Отдайте мои деньги или отпустите Гарви! — завопила в испуге экономка. — Ваша взятка маловата, почтенная леди, разве что у вас найдутся ещё денежки в кровати. |
Приказ поспешили исполнить, но разносчик оказался проворнее: |
— В делах чести, вы хотите сказать? |
— Я служу под знаменем его королевского величества Георга Третьего, — ответил капеллан, отирая со лба капли холодного пота. — |
Разве молодость не жаждет славы? — И вы называете это славой? — воскликнул майор. — Позорную смерть и запятнанное имя! |
— Я покидаю тебя и отрясаю прах с моих ног, чтобы ни одна пылинка из этого вертепа греха не осквернила одежды праведника! |
У вас есть родные и друзья, они скорбят о вас, у меня же не было никого, кроме отца, — он один горевал бы обо мне, если б узнал о моей гибели. Но здесь я не видел ни участия, ни сострадания, никто не пытался облегчить мои муки. |
Это ещё не та гора, на которую я хотел попасть, но жизнь сделала меня опытным проводником в этих дебрях. |
страшно подумать, что может случиться, если окажется, что он дважды женат. |
— И Данвуди? — |
— Его королевскому величеству? — |
обманщиком. |
воскликнул Данвуди. — |
— Цезарь, — заметила мисс Пейтон, — подай джентльмену что-нибудь подкрепляющее: |
Казалось, оба забыли о грозившей им опасности и о взятых на себя ролях. |
Она воспользовалась этим и осмотрелась вокруг. |
Да, да, — прибавил он с горьким смехом, — хотел бы я услышать, как какой-нибудь негодяй посмеет тогда намекнуть, будто я изменил своему делу! |
— Поглядите сюда, — ответил разносчик, указывая на гору неподалёку. — |
— Нет! — |
— За гашу верную службу, за все опасности, которые вам угрожали, это очень мало, я понимаю, — продолжал генерал. — |
Ты же знаешь, они с ним старые товарищи по полку, как и с твоим отцом. |