Маленькая зелёная гусеница проползла по мокрому от росы листу. Время от времени она приподнимала над листом две трети своего тела, как будто принюхиваясь, а затем ползла дальше. — Снимает мерку, — сказал Том.

and when the worm approached him, of its own accord, he sat as still as a stone, with his hopes rising and falling, by turns, as the creature still came toward him or seemed inclined to go elsewhere;

Когда гусеница приблизилась к нему, он замер и стал неподвижен, как камень, и в его душе то поднималась надежда, то падала, в зависимости от того, направлялась ли гусеница прямо к нему или выказывала намерение двинуться по другому пути.

and when at last it considered a painful moment with its curved body in the air and then came decisively down upon Tom’s leg and began a journey over him, his whole heart was glad—for that meant that he was going to have a new suit of clothes—without the shadow of a doubt a gaudy piratical uniform.

Когда гусеница остановилась, и на несколько мучительных мгновений приподняла своё согнутое крючком туловище, раздумывая, в какую сторону ей двинуться дальше, и наконец переползла к Тому на ногу и пустилась путешествовать по ней, его сердце наполнилось радостью, ибо это значило, что у него будет новый костюм — о, конечно, раззолочённый, блестящий пиратский мундир!

Now a procession of ants appeared, from nowhere in particular, and went about their labors;

Откуда ни возьмись, появилась целая процессия муравьёв, и все они принялись за работу;

one struggled manfully by with a dead spider five times as big as itself in its arms, and lugged it straight up a tree-trunk.

один стал отважно бороться с мёртвым пауком и, хотя тот был впятеро больше, поволок его верх по дереву. Бурая божья коровка, вся в пятнышках, взобралась на головокружительную высоту травяного стебля.

A brown spotted lady-bug climbed the dizzy height of a grass blade, and Tom bent down close to it and said, “Lady-bug, lady-bug, fly away home, your house is on fire, your children’s alone,” and she took wing and went off to see about it—which did not surprise the boy, for he knew of old that this insect was credulous about conflagrations, and he had practised upon its simplicity more than once.

Том наклонился над ней и сказал: Божья коровка, лети-ка домой, — В твоём доме пожар, твои детки одни. Божья коровка сейчас же послушалась, полетела спасать малышей, и Том не увидел в этом ничего удивительного: ему было издавна известно, что божьи коровки всегда легкомысленно верят, если им скажешь, что у них в доме пожар; он уже не раз обманывал их, пользуясь их простотой и наивностью.

A tumblebug came next, heaving sturdily at its ball, and Tom touched the creature, to see it shut its legs against its body and pretend to be dead.

Затем, бодро толкая перед собой свой шар, появился навозный жук, и Том тронул его пальцем, чтобы поглядеть, как он прижмёт лапки к телу и притворится мёртвым.

The birds were fairly rioting by this time.

К этому времени птицы распелись вовсю как безумные.

A catbird, the Northern mocker, lit in a tree over Tom’s head, and trilled out her imitations of her neighbors in a rapture of enjoyment;

Дрозд, северный пересмешник, уселся па дереве над самой головой Тома и с большим удовольствием принялся передразнивать трели своих пернатых соседей.

then a shrill jay swept down, a flash of blue flame, and stopped on a twig almost within the boy’s reach, cocked his head to one side and eyed the strangers with a consuming curiosity;

Как голубой огонёк, промелькнула в воздухе крикливая сойка, села на ветку в двух шагах от мальчика, склонила головку набок и с жадным любопытством уставилась на незнакомых пришельцев.

a gray squirrel and a big fellow of the “fox” kind came skurrying along, sitting up at intervals to inspect and chatter at the boys, for the wild things had probably never seen a human being before and scarcely knew whether to be afraid or not.

Быстро пробежали друг за другом серая белка и другой зверёк, покрупнее, лисьей породы. Они по временам останавливались и садились на задние лапки, чтобы глянуть и фыркнуть па нежданных гостей, потому что эти лесные зверушки, по всей вероятности, никогда раньше не видали человека и не знали, бояться его или нет.

All Nature was wide awake and stirring, now;

Теперь уже вся Природа проснулась и начала шевелиться.

long lances of sunlight pierced down through the dense foliage far and near, and a few butterflies came fluttering upon the scene.

Длинные копья солнечных лучей там и сям пронизали густую листву. Откуда-то выпорхнуло несколько бабочек.

Tom stirred up the other pirates and they all clattered away with a shout, and in a minute or two were stripped and chasing after and tumbling over each other in the shallow limpid water of the white sandbar.

Том растолкал остальных пиратов; все они с громким криком помчались к реке, мигом сбросили с себя всю одежду — и давай гоняться друг за дружкой, играть в чехарду в неглубокой прозрачной воде, окружающей белую песчаную отмель.

They felt no longing for the little village sleeping in the distance beyond the majestic waste of water.

Их нисколько не тянуло туда, в городок, ещё спавший вдали, за величавой пустыней воды.

A vagrant current or a slight rise in the river had carried off their raft, but this only gratified them, since its going was something like burning the bridge between them and civilization.

Ночью, плот смыло; он был унесён либо прихотливым течением, либо незначительным подъёмом воды, но мальчикам это даже доставило радость: теперь было похоже на то, что мост между ними и цивилизованным миром сожжён.

They came back to camp wonderfully refreshed, glad-hearted, and ravenous;

Они вернулись в лагерь удивительно свежие, счастливые и страшно голодные;

and they soon had the camp-fire blazing up again.

скоро походный костёр запылал у них снова.

Huck found a spring of clear cold water close by, and the boys made cups of broad oak or hickory leaves, and felt that water, sweetened with such a wildwood charm as that, would be a good enough substitute for coffee.

Гек нашёл неподалёку источник чистой холодной воды, мальчики смастерили себе чашки из широких дубовых и ореховых листьев и решили, что вода, подслащённая чарами дикого леса, весьма недурно заменяет им кофе.

While Joe was slicing bacon for breakfast, Tom and Huck asked him to hold on a minute;

Джо стал нарезать к завтраку ветчину.

they stepped to a promising nook in the river-bank and threw in their lines;

Но Том и Гек попросили его повременить с этим делом: они побежали к реке, к одному местечку, обещающему неплохую добычу, и забросили удочки.

almost immediately they had reward.

Добыча не заставила себя долго ждать.

Joe had not had time to get impatient before they were back again with some handsome bass, a couple of sun-perch and a small catfish—provisions enough for quite a family.

Джо не успел ещё потерять терпение, как они вернулись к костру, таща превосходного карпа, двух окуней, маленького сома — словом, достаточно провизии, чтобы накормить целую семью.

They fried the fish with the bacon, and were astonished; for no fish had ever seemed so delicious before.

Они поджарили рыбу вместе с грудинкой и были поражены: никогда ещё рыба не казалась им такой вкусной.

They did not know that the quicker a fresh-water fish is on the fire after he is caught the better he is; and they reflected little upon what a sauce open-air sleeping, open-air exercise, bathing, and a large ingredient of hunger make, too.

Они не знали, что чем скорее изжаришь пресноводную рыбу, тем она приятнее на вкус, и не думали о том, какой прекрасной приправой к еде служит сон в лесу, беготня на открытом воздухе, купанье и в значительной степени — голод.

They lay around in the shade, after breakfast, while Huck had a smoke, and then went off through the woods on an exploring expedition.

Позавтракав, они улеглись в тени, подождали, пока Гек выкурит трубочку, а затем отправились в глубь леса на разведку.

They tramped gayly along, over decaying logs, through tangled underbrush, among solemn monarchs of the forest, hung from their crowns to the ground with a drooping regalia of grape-vines.

Они весело шагали через гниющий валежник, продираясь сквозь заросли, между стволами могучих лесных королей, с венценосных вершин которых свисали до самой земли длинные виноградные плети как знаки их царственной власти.

Now and then they came upon snug nooks carpeted with grass and jeweled with flowers.

Время от времени в чаще попадались прогалины, очень уютные, устланные коврами травы и сверкавшие цветами, как драгоценными камнями.

They found plenty of things to be delighted with, but nothing to be astonished at.

В пути многое доставляло им радость, но ничего необыкновенного они не нашли.

They discovered that the island was about three miles long and a quarter of a mile wide, and that the shore it lay closest to was only separated from it by a narrow channel hardly two hundred yards wide.

Они установили, что остров имеет около трёх миль в длину и четверть мили в ширину и что он отделяется от ближайшего берега узким проливом, шириной в какие-нибудь двести ярдов.

They took a swim about every hour, so it was close upon the middle of the afternoon when they got back to camp.

Купались они чуть, не каждый час и потому вернулись в лагерь уже под вечер.

They were too hungry to stop to fish, but they fared sumptuously upon cold ham, and then threw themselves down in the shade to talk.

Они были слишком голодны и не стали тратить время на рыбную ловлю, но превосходно пообедали холодной ветчиной, а затем улеглись в тени поболтать.

But the talk soon began to drag, and then died.

Их беседа скоро начала прерываться, а потом и совсем замерла.

The stillness, the solemnity that brooded in the woods, and the sense of loneliness, began to tell upon the spirits of the boys.

Чувство одиночества, тишина, и торжественность леса понемногу оказывали на них своё действие.

They fell to thinking.

Они задумались.

A sort of undefined longing crept upon them.

Их охватила какая-то смутная тоска.

This took dim shape, presently—it was budding homesickness.

Вскоре она приняла более определённую форму первых проблесков тоски по дому.

Even Finn the Red-Handed was dreaming of his doorsteps and empty hogsheads.

Даже Финн Кровавая Рука и тот начал с грустью мечтать о чужих ступеньках и пустых бочках.

But they were all ashamed of their weakness, and none was brave enough to speak his thought.

Но каждый устыдился своей слабости, и ни у кого не хватило отваги высказать свою мысль вслух.

For some time, now, the boys had been dully conscious of a peculiar sound in the distance, just as one sometimes is of the ticking of a clock which he takes no distinct note of.

С некоторых пор до них издалека доносился какой-то особенный звук, но они — не замечали его, как мы иногда не замечаем тиканья часов.

But now this mysterious sound became more pronounced, and forced a recognition.

Однако таинственный звук мало-помалу стал громче, и не заметить его было нельзя.

The boys started, glanced at each other, and then each assumed a listening attitude.

Мальчики вздрогнули, переглянулись и стали прислушиваться.

There was a long silence, profound and unbroken;

Наступило долгое молчание, глубокое, ничем не нарушаемое.

then a deep, sullen boom came floating down out of the distance.

Затем они услышали глухое и мрачное «бум!»

“What is it!”

—Что это? —

exclaimed Joe, under his breath.

спросил Джо еле слышно.

“I wonder,” said Tom in a whisper.

—Не знаю! — шёпотом отозвался Том.

“’Tain’t thunder,” said Huckleberry, in an awed tone, “becuz thunder—”

—Это не гром, — сказал Гекльберри в испуге, — потому что гром, он…

“Hark!”

—Замолчите! —

said Tom.

крикнул Том. —

“Listen—don’t talk.”

И слушайте.

They waited a time that seemed an age, and then the same muffled boom troubled the solemn hush.

Они подождали с минуту, которая показалась им вечностью, и затем торжественную тишь опять нарушило глухое «бум!»

“Let’s go and see.”

—Идём посмотрим!

They sprang to their feet and hurried to the shore toward the town.

Все трое вскочили и побежали к берегу, туда, откуда был виден городок.

They parted the bushes on the bank and peered out over the water.

Раздвинув кусты, они стали вглядываться вдаль.

The little steam ferry-boat was about a mile below the village, drifting with the current.

Посередине реки, на милю ниже Санкт-Петербурга, плыл по течению небольшой пароход, обычно служивший паромом.

Her broad deck seemed crowded with people.

Было видно, что на его широкой палубе толпится народ.

There were a great many skiffs rowing about or floating with the stream in the neighborhood of the ferryboat, but the boys could not determine what the men in them were doing.

Вокруг пароходика шныряло множество лодок, но мальчики не могли разобрать, что делают сидящие в них люди.

Presently a great jet of white smoke burst from the ferryboat’s side, and as it expanded and rose in a lazy cloud, that same dull throb of sound was borne to the listeners again.

Внезапно у борта парохода взвился столб белого дыма; когда этот дым превратился в безмятежное облако, до слуха зрителей донёсся тот же унылый звук.

“I know now!”

—Теперь я знаю, в чём дело! —

exclaimed Tom;

воскликнул Том. —

“somebody’s drownded!”

Кто-то утонул!

“That’s it!” said Huck;

—Верно, — заметил Гек. —

“they done that last summer, when Bill Turner got drownded;

То же самое было и прошлым летом, когда утоп Билли Тёрнер;

they shoot a cannon over the water, and that makes him come up to the top.

тогда тоже стреляли из пушки над водой — от этого утопленники всплывают наверх. Да!

Yes, and they take loaves of bread and put quicksilver in ’em and set ’em afloat, and wherever there’s anybody that’s drownded, they’ll float right there and stop.”

А ещё возьмут ковриги хлеба, наложат в них живого серебра и пустят по воде: где лежит тот, что утоп, там хлеб и остановится.

“Yes, I’ve heard about that,” said Joe.

—Да, я слыхал об этом, — сказал Джо. —

“I wonder what makes the bread do that.”

Не понимаю, отчего это хлеб останавливается?

“Oh, it ain’t the bread, so much,” said Tom; “I reckon it’s mostly what they say over it before they start it out.”

—Тут, по-моему, дело не в хлебе, а в том, какие над, ним слова говорят, когда пускают его по воде, — сказал Том.

“But they don’t say anything over it,” said Huck.

—Ничего не говорят, — возразил Гек. —

“I’ve seen ’em and they don’t.”

Я видал: не говорят ничего.

“Well, that’s funny,” said Tom.

—Странно!.. — сказал Том. — А может, потихоньку говорят…

“But maybe they say it to themselves.

про себя — чтобы никто не слыхал.

Of course they do.

Ну конечно!

Anybody might know that.”

Об этом можно было сразу догадаться.

The other boys agreed that there was reason in what Tom said, because an ignorant lump of bread, uninstructed by an incantation, could not be expected to act very intelligently when set upon an errand of such gravity.

Мальчики согласились, что Том совершенно прав, так как трудно допустить, чтобы какой-то ничего не смыслящий кусок хлеба без всяких: магических слов, произнесённых над ним, мог действовать так разумно, когда его посылают по такому важному делу.

“By jings, I wish I was over there, now,” said Joe.

—Чёрт возьми! Хотел бы я теперь быть на той стороне! — сказал Джо.

“I do too” said Huck “I’d give heaps to know who it is.”

—И я тоже, — отозвался Гек. — Страсть хочется знать, кто это там утоп!

The boys still listened and watched.

Мальчики глядели вдаль и прислушивались.

Presently a revealing thought flashed through Tom’s mind, and he exclaimed:

Вдруг в уме у Тома сверкнула догадка:

“Boys, I know who’s drownded—it’s us!”

—Я знаю, кто утонул.

They felt like heroes in an instant.

Мы!

Here was a gorgeous triumph;

В тот же миг они почувствовали себя героями.

they were missed;

Какое торжество, какое счастье!

they were mourned;

Их ищут, их оплакивают;

hearts were breaking on their account;

из-за них сердца надрываются от горя;

tears were being shed;

из-за них проливаются слёзы;

accusing memories of unkindness to these poor lost lads were rising up, and unavailing regrets and remorse were being indulged;

люди вспоминают о том, как они были жестоки к этим бедным погибшим мальчикам, мучаются поздним раскаянием, угрызениями совести.

and best of all, the departed were the talk of the whole town, and the envy of all the boys, as far as this dazzling notoriety was concerned.

И как чудесно, что о них говорит целый город, им завидуют все мальчики — завидуют их ослепительной славе. Это лучше всего.

This was fine. It was worth while to be a pirate, after all.

Из-за одного этого, в конце концов, стоило сделаться пиратами.

As twilight drew on, the ferryboat went back to her accustomed business and the skiffs disappeared.

С наступлением сумерек пароходик занялся своей обычной работой, и лодки исчезли.

The pirates returned to camp.

Пираты вернулись в лагерь.

They were jubilant with vanity over their new grandeur and the illustrious trouble they were making.

Они ликовали. Они гордились той почётной известностью, которая выпала на их долю. Им было лестно, что они причинили всему городу столько хлопот.

They caught fish, cooked supper and ate it, and then fell to guessing at what the village was thinking and saying about them; and the pictures they drew of the public distress on their account were gratifying to look upon—from their point of view.

Они наловили рыбы, приготовили ужин и съели его, а потом стали гадать, что теперь говорят и думают о них в городке, и при этом рисовали себе такие картины общего горя, на которые им было очень приятно смотреть.

But when the shadows of night closed them in, they gradually ceased to talk, and sat gazing into the fire, with their minds evidently wandering elsewhere.

Но когда тени ночи окутали их, разговор понемногу умолк; все трое пристально смотрели в огонь, а мысли их, видимо, блуждали далеко-далеко.

The excitement was gone, now, and Tom and Joe could not keep back thoughts of certain persons at home who were not enjoying this fine frolic as much as they were.

Возбуждение теперь улеглось, и Том и Джо не могли не вспомнить о некоторых близких им людях, которым вряд ли было так же весело от этой забавной проделки.

Misgivings came;

Явились кое-какие сомнения.

they grew troubled and unhappy; a sigh or two escaped, unawares.

У обоих стало на душе неспокойно, оба почувствовали себя несчастными и два-три раза невольно вздохнули.

By and by Joe timidly ventured upon a roundabout “feeler” as to how the others might look upon a return to civilization—not right now, but—

В конце концов Джо робко осмелился спросить у товарищей, как отнеслись бы они к мысли о возвращении в цивилизованный мир… конечно, не сейчас, но…

Tom withered him with derision!

Том осыпал его злыми насмешками.

Huck, being uncommitted as yet, joined in with Tom, and the waverer quickly “explained,” and was glad to get out of the scrape with as little taint of chicken-hearted home-sickness clinging to his garments as he could.

Гек, которого никак нельзя было обвинить, что его тянет к родному очагу, встал на сторону Тома, и поколебавшийся Джо поспешил «объяснить», что, в сущности, он пошутил. Джо был рад, когда его простили, оставив на нём только лёгкую тень подозрения, будто он малодушно скучает по дому.

Mutiny was effectually laid to rest for the moment.

На этот раз бунт был подавлен — до поры до времени.

As the night deepened, Huck began to nod, and presently to snore.

Мрак ночи сгущался. Гек всё чаще клевал носом и наконец захрапел;

Joe followed next.

за ним и Джо.

Tom lay upon his elbow motionless, for some time, watching the two intently.

Том некоторое время лежал неподвижно, опираясь на локоть и пристально вглядываясь в лица товарищей.

At last he got up cautiously, on his knees, and went searching among the grass and the flickering reflections flung by the campfire.

Потом он тихонько встал на колени и начал при мерцающем свете костра шарить в траве.

He picked up and inspected several large semi-cylinders of the thin white bark of a sycamore, and finally chose two which seemed to suit him.

Найдя несколько свернувшихся в трубку широких кусков тонкой белой коры платана, он долго рассматривал каждый кусок и наконец выбрал два подходящих;

Then he knelt by the fire and painfully wrote something upon each of these with his “red keel”;

затем, стоя на коленях возле костра, он с трудом нацарапал на каждом куске несколько строк своей «красной охрой».

one he rolled up and put in his jacket pocket, and the other he put in Joe’s hat and removed it to a little distance from the owner.

Один из них он свернул по-прежнему трубкой и сунул в карман, а другой положил в шляпу Джо, немножко отодвинув её от её владельца.

And he also put into the hat certain schoolboy treasures of almost inestimable value—among them a lump of chalk, an India-rubber ball, three fishhooks, and one of that kind of marbles known as a “sure ’nough crystal.”

Кроме того, он положил в шляпу несколько сокровищ, бесценных для каждого школьника, в том числе кусок мела, резиновый мяч, три рыболовных крючка и один из тех шариков, которые называются «взаправду хрустальными».

Then he tiptoed his way cautiously among the trees till he felt that he was out of hearing, and straightway broke into a keen run in the direction of the sandbar.

Затем осторожно, на цыпочках он стал пробираться между деревьями. Когда же почувствовал, что товарищи остались далеко позади и не услышат его шагов, пустился что есть духу бежать прямо к отмели.

Get short URL

Text alignment