Reading room | Henry James | The Jolly Corner | 📋 | 📖 | 🔀 | English ⇄ Russian

III

What had next brought him back, clearly — though after how long?—was Mrs. Muldoon's voice, coming to him from quite near, from so near that he seemed presently to see her as kneeling on the ground before him while he lay looking up at her;

Его привёл в сознание — это он ясно расслышал — голос миссис Мелдун, прозвучавший где-то очень близко, так близко, что ему тут же почудилось, что он видит ее, как она стоит на полу на коленях перед ним, а он сам лежит и смотрит на нее снизу вверх.

himself not wholly on the ground, but half-raised and upheld — conscious, yes, of tenderness of support and, more particularly, of a head pillowed in extraordinary softness and faintly refreshing fragrance.

Но он лежал не просто растянувшись на полу, его приподняли и поддерживали, и он ощущал всю нежность этой поддержки, а в особенности ту необычайную мягкость, на которой покоилась его голова, а вокруг веяло лёгкое освежающее благоухание. Он дивился, он пытался сообразить, разум ещё плохо служил ему;

He considered, he wondered, his wit but half at his service; then another face intervened, bending more directly over him, and he finally knew that Alice Staverton had made her lap an ample and perfect cushion to him, and that she had to this end seated herself on the lowest degree of the staircase, the rest of his long person remaining stretched on his old black-and-white slabs.

потом возникло другое лицо, не сбоку, а склонённое прямо над ним, и он наконец понял, что Алиса Ставертон устроила ему у себя на коленях просторную, идеально удобную подушку и ради этого уселась на самой нижней ступеньке лестницы, а остальное его длинное тело вытянулось на его любимых черно-белых плитах.

They were cold, these marble squares of his youth; but he somehow was not, in this rich return of consciousness — the most wonderful hour, little by little, that he had ever known, leaving him, as it did, so gratefully, so abysmally passive, and yet as with a treasure of intelligence waiting all round him for quiet appropriation; dissolved, he might call it, in the air of the place and producing the golden glow of a late autumn afternoon.

Они были холодные, эти мраморные квадраты его юности, но сам он холоден не был в этот момент возврата его сознания, в самый чудесный час из всех им пережитых, который оставил его таким благодарным, таким бездонно покорным и вместе с тем хозяином всех рассыпанных кругом сокровищ интеллекта, только и ждущих, чтобы он мирно ими завладел, растворённых (как ему хотелось бы сказать) в самом воздухе этого дома и порождающих золотое сиянье этого уже к вечеру клонящегося осеннего дня.

He had come back, yes — come back from further away than any man but himself had ever travelled; but it was strange how with this sense what he had come back to seemed really the great thing, and as if his prodigious journey had been all for the sake of it.

Он вернулся, да, вернулся из такой дали, до какой ни один человек, кроме него, ещё не достигал, но странно, что, понимая это, он тем не менее воспринимал то, к чему он вернулся, как самое главное, самое важное, как будто только ради него он и совершал все свои изумительные путешествия.

Slowly but surely his consciousness grew, his vision of his state thus completing itself;

Медленно, но верно его сознанье расширялось, представление о том, что с ним произошло, пополнялось подробностями;

he had been miraculously carried back — lifted and carefully borne as from where he had been picked up, the uttermost end of an interminable grey passage.

он уже помнил, что его чудесным образом принесли назад — подняли и бережно несли с того места, где подобрали, в самом дальнем углу нескончаемого серого коридора.

Even with this he was suffered to rest, and what had now brought him to knowledge was the break in the long mild motion.

И все это время он был в забытьи, пробудил его только перерыв в долгом плавном движении.

It had brought him to knowledge, to knowledge — yes, this was the beauty of his state; which came to resemble more and more that of a man who has gone to sleep on some news of a great inheritance, and then, after dreaming it away, after profaning it with matters strange to it, has waked up again to serenity of certitude and has only to lie and watch it grow.

Это вернуло его к сознанию, к трезвой оценке вещей — да, в том и заключалась прелесть его положения, все больше и больше напоминавшего положение человека, который заснул после того, как получил известие о доставшемся ему богатом наследстве, а во сне увидел, что никакого наследства нет, что все это результат какой-то гадостной путаницы с вовсе не идущими к делу вещами, но, проснувшись, опять обрел безмятежную уверенность в правде случившегося, и ему оставалось только лежать и следить, как она растёт.

This was the drift of his patience — that he had only to let it shine on him.

Таков был смысл его терпения: только не мешать, пусть все прояснится.

He must moreover, with intermissions, still have been lifted and borne; since why and how else should he have known himself, later on, with the afternoon glow intenser, no longer at the foot of his stairs — situated as these now seemed at that dark other end of his tunnel — but on a deep window-bench of his high saloon, over which had been spread, couch-fashion, a mantle of soft stuff lined with grey fur that was familiar to his eyes and that one of his hands kept fondly feeling as for its pledge of truth.

К тому же его, вероятно, ещё не раз, с перерывами, поднимали и опять несли — иначе как и почему он оказался бы несколько позже и при более ярком закатном свете уже не у подножья лестницы — она-то осталась где-то в дальнем темном конце его туннеля, — а в одной из оконных ниш его высокого зала, на диванчике, покрытом мантильей из какой-то мягкой материи, отороченной серым мехом, который по виду был ему почему-то знаком и который он все время любовно поглаживал одной рукой как залог истинности происходящего.

Mrs. Muldoon's face had gone, but the other, the second he had recognised, hung over him in a way that showed how he was still propped and pillowed.

Лицо миссис Мелдун куда-то исчезло, но другое лицо — то, второе, которое он узнал, — склонилось над ним в таком повороте, что легко было понять, как именно он и сейчас ещё приподнят и как устроен на подушках.

He took it all in, and the more he took it the more it seemed to suffice:

Брайдон все это разглядел, и чем дольше он разглядывал, тем большее испытывал удовлетворение:

he was as much at peace as if he had had food and drink.

ему было так мирно на душе и так хорошо, как будто он только что вкусил как следует и еды, и питья.

It was the two women who had found him, on Mrs. Muldoon's having plied, at her usual hour, her latch-key — and on her having above all arrived while Miss Staverton still lingered near the house.

Эти две женщины нашли его, потому что миссис Мелдун появилась в свой положенный час на крыльце и отпёрла дверь своим ключом, но, главное, потому, что, к счастью, это произошло тогда, когда мисс Ставертон ещё медлила возле дома.

She had been turning away, all anxiety, from worrying the vain bell-handle — her calculation having been of the hour of the good woman's visit;

Она уже хотела уходить, очень обеспокоенная, так как перед тем долго и совершенно напрасно дёргала ручку звонка — она приблизительно рассчитала время прихода уборщицы.

but the latter, blessedly, had come up while she was still there, and they had entered together.

Но та, к счастью, пришла, пока мисс Ставертон ещё была здесь, они вместе вошли в дом.

He had then lain, beyond the vestibule, very much as he was lying now — quite, that is, as he appeared to have fallen, but all so wondrously without bruise or gash; only in a depth of stupor.

Брайдон лежал тогда там, на пороге вестибюля, почти так же, как лежал сейчас, то есть как будто упал со всего размаха, но, удивительно, не получив ни единой раны или царапины, только в глубоком обмороке.

What he most took in, however, at present, with the steadier clearance, was that Alice Staverton had for a long unspeakable moment not doubted he was dead.

Впрочем, сейчас, с уже прояснившейся головой, он был больше всего потрясен тем, что на какие-то страшные несколько секунд Алиса Ставертон не сомневалась в том, что он умер.

"It must have been that I was.." He made it out as she held him. "

— А это, наверно, так и было, — размышлял он вслух. —

"Yes — I can only have died. You brought me literally to life.

Да, конечно, иначе и быть не могло.

Only," he wondered, his eyes rising to her, "only, in the name of all the benedictions, how?"

Вы буквально вернули меня к жизни. Только, — его полные удивленья глаза поднялись к ней, — во имя всего святого, как?

It took her but an instant to bend her face and kiss him, and something in the manner of it, and in the way her hands clasped and locked his head while he felt the cool charity and virtue of her lips, something in all this beatitude somehow answered everything.

Ей понадобилось лишь мгновенье, чтобы склониться и поцеловать его, и что-то в том, как она это сделала, и в том, как ее ладони охватили и сжали его голову, пока он впивал спокойное милосердие и нежную властность ее губ, — что-то во всем этом блаженстве каким-то образом давало ответ на все.

"And now I keep you," she said.

— А теперь я вас никому не отдам, — сказала она.

"Oh keep me, keep me!"

— Ах, не отдавайте, не отдавайте меня!.. —

he pleaded while her face still hung over him: in response to which it dropped again and stayed close, clingingly close.

попросил он, глядя в ее лицо, все ещё склонённое над ним, в ответ на что оно склонилось ещё ниже, совсем низко, вплотную прижалось к его щеке.

It was the seal of their situation — of which he tasted the impress for a long blissful moment in silence.

Это была печать, положенная на их судьбы, и он ещё долгий блаженный миг молча прислушивался к этому новому ощущенью.

But he came back. "

Потом все же вернулся к прежнему ходу мыслей. —

"Yet how did you know — ?"

Но как вы догадались?

"I was uneasy.

— Я беспокоилась.

You were to have come, you remember — and you had sent no word."

Вы ведь хотели прийти, помните? И не прислали сказать, что не можете.

"Yes, I remember — I was to have gone to you at one to-day."

— Да, помню. Я должен был прийти к вам сегодня в час. —

It caught on to their "old" life and relation — which were so near and so far. "

Это связывало его со «старой» их жизнью и отношениями — такими ещё близкими и такими уже далёкими. —

"I was still out there in my strange darkness — where was it, what was it?

А вместо того я был тогда в этой странной тьме… где это было, что это такое было?

I must have stayed there so long."

Я, наверно, очень долго там был. —

He could but wonder at the depth and the duration of his swoon.

Он мог только гадать о глубине и длительности своего обморока.

"Since last night?"

— С прошлой ночи? —

she asked with a shade of fear for her possible indiscretion.

спросила она нерешительно, страшась показаться нескромной.

"Since this morning — it must have been: the cold dim dawn of to-day.

— Вернее, с сегодняшнего утра — там был такой холодный тусклый рассвет…

Where have I been," he vaguely wailed, "where have I been?"

Но где я-то был? — жалобно протянул он. —

He felt her hold him close, and it was as if this helped him now to make in all security his mild moan. "

Где я был?… — Он почувствовал, что она крепче прижала его к себе, и это помогло ему уже бестревожно, с ощущением полной безопасности продлить свою тягучую жалобу. —

"What a long dark day!"

Какой долгий и темный день!

All in her tenderness she had waited a moment. "

Полная нежности, она подождала минуту.

"In the cold dim dawn?"

— В холодном тусклом рассвете? —

she quavered.

выговорила она дрожащим голосом.

But he had already gone on piecing together the parts of the whole prodigy. "

Но он уже был занят тем, что пытался связать воедино все отдельные части этого фантастического происшествия.

"As I didn't turn up you came straight — ?"

— А когда я не пришёл, вы, значит, прямо отправились…

She barely cast about. "

Но она не хотела разбрасываться.

"I went first to your hotel — where they told me of your absence.

— Сперва я пошла в вашу гостиницу, там мне сказали, что вас нет.

You had dined out last evening and hadn't been back since.

Что вы накануне обедали в городе и с тех пор не возвращались.

But they appeared to know you had been at your club."

Но они как будто знали, что вы были в вашем клубе.

"So you had the idea of this —?" "Of what?"

— Тогда вы подумали об этом?

she asked in a moment.

— О чем? — спросила она, помолчав.

"Well — of what has happened."

— Ну, о том, что случилось.

"I believed at least you'd have been here.

— Я была уверена, что вы здесь были.

I've known, all along," she said, "that you've been coming."

Я ведь все время знала, — пояснила она, — что вы сюда ходите.

"'Known' it — ?"

— Знали?

"Well, I've believed it.

— Ну, во всяком случае, я так думала.

I said nothing to you after that talk we had a month ago — but I felt sure.

Я ничего вам не сказала после того разговора, который у нас был месяц назад, но я была уверена.

I knew you would ," she declared.

Я знала, что вы добьётесь, — закончила она.

"That I'd persist, you mean?"

— То есть что я не угомонюсь?

"That you'd see him."

— Что вы его увидите.

"Ah but I didn't!"

— Так ведь нет же! —

cried Brydon with his long wail. "

воскликнул Брайдон опять со своим длинным жалобным полустоном. —

"There's somebody — an awful beast; whom I brought, too horribly, to bay. But it's not me."

Там было появился кто-то — ужасная, в общем, скотина, которого я, на горе себе, затравил.

At this she bent over him again, and her eyes were in his eyes. "

Но это был не я. Опять она ещё ниже склонилась и глубоко заглянула ему в глаза.

"No — it's not you."

— Нет, конечно, не вы. —

And it was as if, while her face hovered, he might have made out in it, hadn't it been so near, some particular meaning blurred by a smile. "

И пока ее лицо висело над ним, ему почудилось, что он почти уже уловил в нем какое-то особенное выражение, затуманенное улыбкой. —

"No, thank heaven," she repeated, "it's not you!

Нет, благодарение Богу, — продолжала она, — это были не вы.

Of course it wasn't to have been."

Да этого и быть не могло.

"Ah but it was ," he gently insisted. And he stared before him now as he had been staring for so many weeks. "

— Но ведь было, — почти с кротким упорством повторил он, глядя прямо перед собой в одну точку, как уже не раз с ним бывало за последние недели. —

"I was to have known myself."

Я должен был познать самого себя.

"You couldn't!" she returned consolingly.

— Вы не могли, — сказала она ему в утешение.

And then reverting, and as if to account further for what she had herself done, "But it wasn't only that , that you hadn't been at home," she went on. "

И затем возвращаясь к прежнему и как будто стремясь отчитаться в том, что сама она тогда делала, она продолжала: — Но не в том важность, что вы ещё не возвращались домой.

"I waited till the hour at which we had found Mrs. Muldoon that day of my going with you; and she arrived, as I've told you, while, failing to bring any one to the door, I lingered in my despair on the steps.

Я дождалась того часа, когда мы с вами застали миссис Мелдун в доме, помните, когда мы с вами вместе сюда приходили, и она пришла, как я вам уже сказала, как раз в ту минуту, когда я, потеряв всякую надежду, что мне откроют, в отчаянии ещё стояла на крыльце.

After a little, if she hadn't come, by such a mercy, I should have found means to hunt her up.

Впрочем, если бы даже и не было такого счастья, что она тут появилась, я бы все равно немного погодя уж как-нибудь придумала, где ее отыскать.

But it wasn't," said Alice Staverton, as if once more with her fine intentions — "it wasn't only that."

Но это не все, — сказала Алиса Ставертон, словно возвращаясь к какому-то своему прежнему намерению, — дело не только в этом.

His eyes, as he lay, turned back to her. "

Лёжа, он обратил глаза назад и вверх, чтобы ее увидеть.

"What more then?"

— А в чем же ещё?

She met it, the wonder she had stirred. "

Она прочитала в его глазах расшевелённое ею удивление.

"In the cold dim dawn, you say?

— Вы сказали, в холодном тусклом рассвете?

Well, in the cold dim dawn of this morning I too saw you."

Ну так вот что: сегодня утром в холодном тусклом рассвете я тоже увидела вас.

"Saw me —?"

— Меня?…

"Saw him ," said Alice Staverton. "

— Его, — сказала Алиса Ставертон. —

"It must have been at the same moment."

Это, наверно, происходило в один и тот же миг.

He lay an instant taking it in — as if he wished to be quite reasonable. "

Он полежал минуту, сосредоточившись, как будто хотел быть очень рассудительным.

"At the same moment?"

— В тот же самый миг?

"Yes — in my dream again, the same one I've named to you.

— Да, и опять во сне, как в тот раз, о котором я вам уже рассказывала.

He came back to me.

Он опять пришёл ко мне.

Then I knew it for a sign.

Тогда я поняла, что это знак.

He had come to you."

Что он пришёл к вам тоже.

At this Brydon raised himself;

Тут Брайдон приподнялся;

he had to see her better.

он хотел получше ее разглядеть.

She helped him when she understood his movement, and he sat up, steadying himself beside her there on the window-bench and with his right hand grasping her left. "

Она помогла ему, как только поняла, чего он хочет, и он теперь устойчиво сидел рядом с ней на приоконном диванчике и правой рукой сжимал ее левую.

He didn't come to me."

— Он не пришёл ко мне.

"You came to yourself," she beautifully smiled.

— Но вы обрели себя. — Она улыбнулась чудесной улыбкой.

"Ah I've come to myself now — thanks to you, dearest.

— Да, теперь-то я обрел себя, это верно, благодаря вам, моя дорогая.

But this brute, with his awful face — this brute's a black stranger.

Но тот скот с его жуткой физиономией — он мне совершенно чужой.

He's none of me , even as I might have been," Brydon sturdily declared.

В нем нет ничего от меня, даже от такого меня, каким я мог стать, — воинственно заявил Брайдон.

But she kept the clearness that was like the breath of infallibility. "

Но она сохраняла ту ясность, которая была для него как дыхание непогрешимости.

"Isn't the whole point that you'd have been different?"

— Но разве не в том весь вопрос, что вы сами тогда были бы другим?

He almost scowled for it. "

Он бросил на нее сердитый взгляд.

"As different as that —?"

— До такой степени другим?

Her look again was more beautiful to him than the things of this world. "

Ее ответный взгляд опять показался ему чудесней всего на свете.

"Haven't you exactly wanted to know how different?

— Разве вам не хотелось бы узнать, насколько другим?

So this morning," she said, "you appeared to me."

Так вот сегодня утром, — сказала она, — вы явились мне…

"Like him ?"

— В его образе?

"A black stranger!"

— Как совершенный незнакомец.

"Then how did you know it was I?"

— Так почему же вы узнали, что это я?

"Because, as I told you weeks ago, my mind, my imagination, has worked so over what you might, what you mightn't have been — to show you, you see, how I've thought of you.

— Потому что, как я вам уже говорила много недель назад, мой ум и моё воображение столько трудились над этим вопросом — чем вы могли и чем не могли быть, — все, понимаете? — чтобы показать, как я о вас думаю.

In the midst of that you came to me — that my wonder might be answered.

И тут среди всех этих волнений вы вдруг пришли ко мне, чтобы меня успокоить.

So I knew," she went on; "and believed that, since the question held you too so fast, as you told me that day, you too would see for yourself.

Тогда я поняла, — продолжала она, — что раз этот вопрос вас тоже не меньше волнует, то к вам тоже само собой придёт решение.

And when this morning I again saw I knew it would be because you had — and also then, from the first moment, because you somehow wanted me.

И когда сегодня утром я вас опять увидела во сне, я уже знала, что, значит, оно к вам пришло; и кроме того, я с первой же минуты почувствовала, что я почему-то вам нужна.

He seemed to tell me of that.

Как будто он мне об этом сказал.

So why," she strangely smiled, "shouldn't I like him?"

Так отчего бы, — она странно усмехнулась, — отчего бы мне не любить его?

It brought Spencer Brydon to his feet. "

Это даже подняло Спенсера Брайдона на ноги.

"You 'like' that horror — ?"

— Вы любите это страшилище?

"I could have liked him.

— Я могла бы любить его.

And to me," she said, "he was no horror.

И для меня, — сказала она, — он не был страшилищем.

I had accepted him."

Я приняла его.

"'Accepted'—?"

— Приняли? —

Brydon oddly sounded.

совсем уже растерянно прозвучал голос Брайдона.

"Before, for the interest of his difference — yes.

— Да. Сперва потому, что заинтересовалась его отличием от вас.

And as I didn't disown him, as I knew him — which you at last, confronted with him in his difference, so cruelly didn't, my dear,—well, he must have been, you see, less dreadful to me.

И так как я не отвергла его и так как я поняла его, — в чем вы, мой дорогой, даже в последний момент, когда уже выяснились все различия, так жестоко ему отказали, — так вот, по всем этим причинам мне он не казался таким уж страшным.

And it may have pleased him that I pitied him."

А ему, может быть, было приятно, что я его пожалела.

She was beside him on her feet, but still holding his hand — still with her arm supporting him.

Она уже стояла рядом с ним, все ещё держа его за руку, а другой рукой обнимая и поддерживая его.

But though it all brought for him thus a dim light, "You 'pitied' him?"

И хотя все это затеплило перед ним какой-то неясный свет, — «вы пожалели его?» —

he grudgingly, resentfully asked.

нехотя и обиженно проговорил он.

"He has been unhappy, he has been ravaged," she said.

— Он был несчастлив, он весь какой-то опустошённый, — сказала она.

"And haven't I been unhappy?

— А я не был несчастным?