Reading room | Mark Twain | Adventures of Huckleberry Finn | 📋 | 📖 | 🔀 | English ⇄ Russian

Глава VIII.

The sun was up so high when I waked that I judged it was after eight o'clock.

Как я пожалел Джима, сбежавшего от мисс Ватсон Когда я проснулся, солнце стояло уже высоко, и я решил, что времени сейчас – часов восемь.

I laid there in the grass and the cool shade thinking about things, and feeling rested and ruther comfortable and satisfied.

Я лежал на траве, в прохладной тени, размышляя о том, о сем, чувствуя себя отдохнувшим и довольным.

I could see the sun out at one or two holes, but mostly it was big trees all about, and gloomy in there amongst them.

Солнечный свет пробивался сквозь пару прогалин в листве, но, по большей части, под окружавшими меня большими деревьями стоял мрачноватый полумрак.

There was freckled places on the ground where the light sifted down through the leaves, and the freckled places swapped about a little, showing there was a little breeze up there.

Проникавший сквозь листву свет осыпал землю яркими пятнышками, они чуть покачивались, показывая, что вверху дует лёгкий ветерок.

A couple of squirrels set on a limb and jabbered at me very friendly.

Две белки сидели на ветке ближайшего дерева и что-то лопотали, поглядывая на меня с большим дружелюбием.

I was powerful lazy and comfortable — didn't want to get up and cook breakfast.

Лежать было так удобно, что меня одолела страшная лень – ни вставать, ни завтрак готовить мне ничуть не хотелось.

Well, I was dozing off again when I thinks I hears a deep sound of “boom!” away up the river.

Я было опять задремал, но тут мне показалась, что по реке, сверху, до меня долетел звук – «бум!».

I rouses up, and rests on my elbow and listens; pretty soon I hears it again.

Я приподнялся, опёрся на локоть, стал прислушиваться и очень скоро звук повторился.

I hopped up, and went and looked out at a hole in the leaves, and I see a bunch of smoke laying on the water a long ways up — about abreast the ferry.

Тут уж я вскочил, подобрался поближе к берегу, выглянул из-за кустов и увидел далеко вверху клуб дыма, стелившийся по воде почти вровень с переправой.

And there was the ferryboat full of people floating along down.

Увидел я и шедший вниз по реке набитый людьми пароходик.

I knowed what was the matter now. “

И сразу сообразил, что это значит. «

“Boom!”

«Бум!»

I see the white smoke squirt out of the ferryboat's side.

С борта пароходика сорвался новый клуб дыма.

You see, they was firing cannon over the water, trying to make my carcass come to the top.

Понимаете, это они палили над водой из пушки, чтобы заставить всплыть мой труп.

I was pretty hungry, but it warn't going to do for me to start a fire, because they might see the smoke.

Ну, тут на меня, конечно, сразу голод напал, а костер-то развести я не мог – он же дымить будет, а ну как его с пароходика заметят.

So I set there and watched the cannon-smoke and listened to the boom.

Поэтому я просто сидел, смотрел на пушечный дым, слушал выстрелы.

The river was a mile wide there, and it always looks pretty on a summer morning — so I was having a good enough time seeing them hunt for my remainders if I only had a bite to eat.

Река тут была примерно в милю шириной, а летними утрами она всегда красива, так что я довольно приятно проводил время, наблюдая за поисками моих останков, только есть очень хотелось.

Well, then I happened to think how they always put quicksilver in loaves of bread and float them off, because they always go right to the drownded carcass and stop there.

Ну вот, и вдруг мне пришло в голову, что они же должны по воде хлеб с вложенной в него ртутью пускать, потому что такой хлеб всегда останавливается над тем местом, где утопленник на дне лежит.

So, says I, I'll keep a lookout, and if any of them's floating around after me I'll give them a show.

Ладно, говорю я себе, надо бы посмотреть, вдруг какая булка мимо меня поплывёт, уж я дам ей возможность меня найти.

I changed to the Illinois edge of the island to see what luck I could have, and I warn't disappointed.

Перешёл я на иллинойский берег острова, удачи поискать, и она мне улыбнулась.

A big double loaf come along, and I most got it with a long stick, but my foot slipped and she floated out further.

Мимо проплывал здоровенный каравай, я почти зацепил его длинной палкой, да нога соскользнула и каравай поплыл дальше.

Of course I was where the current set in the closest to the shore — I knowed enough for that.

Я, понятное дело, встал там, где течение ближе всего к острову подходит – уж на это-то мне ума хватило.

But by and by along comes another one, and this time I won.

Недолгое время погодя ещё один каравай приплыл, и этот я выловил.

I took out the plug and shook out the little dab of quicksilver, and set my teeth in.

Вытряхнул из него катышек ртути и впился в хлеб зубами.

It was “baker's bread”—what the quality eat; none of your low-down corn-pone.

Ох и вкусный он был, наверное, пекарь его для себя испёк, – не то что какая-нибудь жалкая кукурузная лепёшка.

I got a good place amongst the leaves, and set there on a log, munching the bread and watching the ferry-boat, and very well satisfied.

Нашёл я в кустах местечко поудобнее, сел там на бревно, уплетая хлеб и следя за пароходом, и очень всем был довольный.

And then something struck me.

И вдруг мне в голову мысль одна стукнула.

I says, now I reckon the widow or the parson or somebody prayed that this bread would find me, and here it has gone and done it.

Я так понимаю, говорю я себе, что вдова, или священник, или ещё кто молились, чтобы этот хлеб нашёл меня, – ну и пожалуйста, он нашёл.

So there ain't no doubt but there is something in that thing — that is, there's something in it when a body like the widow or the parson prays, but it don't work for me, and I reckon it don't work for only just the right kind.

Выходит, что-то в этой штуке все-таки есть – в молитве-то, если конечно ее вдова или священник возносит, а вот моя ни в какую не доходит, стало быть, молиться только праведникам смысл и имеет.

I lit a pipe and had a good long smoke, and went on watching.

Запалил я трубку, сижу, курю, на пароходик смотрю.

The ferryboat was floating with the current, and I allowed I'd have a chance to see who was aboard when she come along, because she would come in close, where the bread did.

Он сплывал по течению, и я сообразил, что, когда он подойдёт поближе, мне удастся разглядеть, кто стоит на его палубе, – он же пройдёт там, где караваи проплывали.

When she'd got pretty well along down towards me, I put out my pipe and went to where I fished out the bread, and laid down behind a log on the bank in a little open place.

И, как только пароходик приблизился к острову, я загасил трубку, побежал к месту, в котором хлеб выловил, и залёг на берегу за упавшим деревом.

Where the log forked I could peep through.

У него развилка была, вот через нее я и смотрел.

By and by she come along, and she drifted in so close that they could a run out a plank and walked ashore.

Скоро показался пароходик и шел он так близко к острову, что с него можно было доску на берег перекинуть и сойти.

Most everybody was on the boat.

И кто только на его палубе ни стоял.

Pap, and Judge Thatcher, and Bessie Thatcher, and Jo Harper, and Tom Sawyer, and his old Aunt Polly, and Sid and Mary, and plenty more.

И папаша, и судья Тэтчер, и Бекки Тэтчер, и Джо Харпер, и Том Сойер, и его старенькая тётя Полли, и Сид, и Мэри, и ещё много всякого народу.

Everybody was talking about the murder, but the captain broke in and says:

Все они обсуждали убийство, но тут капитан говорит:

“Look sharp, now; the current sets in the closest here, and maybe he's washed ashore and got tangled amongst the brush at the water's edge.

–Теперь смотрите внимательно, здесь течение ближе всего к берегу подходит, тело могло выбросить где-то и тогда оно застряло в кустах у кромки воды.

I hope so, anyway.”

Во всяком случае, я на это надеюсь.

I didn't hope so.

Ну, мне на это особо надеяться как-то не хотелось.

They all crowded up and leaned over the rails, nearly in my face, and kept still, watching with all their might.

Все умолкли, перегнулись через перила чуть ли не над моей головой, вглядываются.

I could see them first-rate, but they couldn't see me. Then the captain sung out:

Я-то их видел как на ладони, а они меня нет.

“Stand away!”

А капитан вдруг крикнул: «От борта!»,

and the cannon let off such a blast right before me that it made me deef with the noise and pretty near blind with the smoke, and I judged I was gone.

и пушка выпалила прямо мне в физиономию, так что я оглох от грохота, и почти ослеп от дыма, и вообще решил, что меня до смерти убило.

If they'd a had some bullets in, I reckon they'd a got the corpse they was after.

Кабы пушку зарядили ядром, был бы им труп, который они так искали.

Well, I see I warn't hurt, thanks to goodness.

Впрочем, я быстро сообразил, что даже не ранен, ну и слава богу.

The boat floated on and went out of sight around the shoulder of the island.

Пароходик проплыл мимо и скрылся из глаз за изгибом острова.

I could hear the booming now and then, further and further off, and by and by, after an hour, I didn't hear it no more.

Я слышал, как время от времени бухает его пушка, все дальше и дальше от меня, а через час, примерно, буханье смолкло.

The island was three mile long. I judged they had got to the foot, and was giving it up.

Длины в острове было три мили, и я подумал, что они добрались до его конца и прекратили поиски.

But they didn't yet a while.

Ан нет.

They turned around the foot of the island and started up the channel on the Missouri side, under steam, and booming once in a while as they went.

Пароходик развёл пары, обогнул остров и пошёл вверх по течению с миссурийской стороны, продолжая палить из пушки.

I crossed over to that side and watched them.

Я перебрался туда, понаблюдал за ним.

When they got abreast the head of the island they quit shooting and dropped over to the Missouri shore and went home to the town.

Проплыв вдоль всей длины острова, он стрелять перестал и повернул к миссурийскому берегу, к городу.

I knowed I was all right now.

И я понял, что дело в шляпе.

Nobody else would come a-hunting after me.

Никто меня больше искать не станет.

I got my traps out of the canoe and made me a nice camp in the thick woods.

Я вытащил все моё имущество из челнока и разбил в гуще леса вполне приличный лагерь.

I made a kind of a tent out of my blankets to put my things under so the rain couldn't get at them.

Соорудил из двух одеял что-то вроде палатки, чтобы вещи от дождя укрывать.

I catched a catfish and haggled him open with my saw, and towards sundown I started my camp fire and had supper.

Поймал сома, вспорол ему пилой брюхо, и перед самым закатом развёл костер и поужинал.

Then I set out a line to catch some fish for breakfast.

А после забросил донку, чтобы у меня и к завтраку рыба была.

When it was dark I set by my camp fire smoking, and feeling pretty well satisfied; but by and by it got sort of lonesome, and so I went and set on the bank and listened to the current swashing along, and counted the stars and drift logs and rafts that come down, and then went to bed; there ain't no better way to put in time when you are lonesome; you can't stay so, you soon get over it.

Когда стемнело, я покурил у костра, всем довольный; но мало-помалу стало мне что-то не по себе, и я пошёл на берег, посидел там, слушая, как плещет вода, считая звезды и проплывавшие мимо бревна и вглядываясь в медленно ползшие плоты, а после отправился спать. Это самый хороший способ скоротать время, когда тебе одиноко, – вроде совсем уж тоска к горлу подпёрла, а заснёшь – и нет ее.

And so for three days and nights.

Так прошли три дня и три ночи.

No difference — just the same thing.

Неотличимые – все время одно и то же.

But the next day I went exploring around down through the island.

А потом я решил осмотреть остров.

I was boss of it; it all belonged to me, so to say, and I wanted to know all about it; but mainly I wanted to put in the time.

Я же его, можно сказать, владелец, все здесь моё, значит обязан знать, где тут что – хотя, на самом-то деле, мне просто время не на что было потратить.

I found plenty strawberries, ripe and prime; and green summer grapes, and green razberries; and the green blackberries was just beginning to show.

Нашёл я уйму земляники, свежей, только-только созревшей; ещё зеленый летний виноград и малину, тоже зеленую, и едва завязавшуюся ежевику.

They would all come handy by and by, I judged.

Ладно, думаю, в своё время все в дело пойдёт.

Well, I went fooling along in the deep woods till I judged I warn't far from the foot of the island.

Ну вот, бродил я, бродил по густому лесу, пока не решил, что почти уж дошёл до нижней оконечности острова.

I had my gun along, but I hadn't shot nothing; it was for protection; thought I would kill some game nigh home.

Я был с ружьём, но не стрелял, я его на всякий случай прихватил, для обороны; ну и дичь какую-нибудь подстрелить думал, когда поближе к моему лагерю окажусь.

About this time I mighty near stepped on a good-sized snake, and it went sliding off through the grass and flowers, and I after it, trying to get a shot at it.

И вдруг я едва не наступил на здоровенную такую змею, и она заскользила в траве и цветах, а я погнался за ней, думал ее пристрелить.

I clipped along, and all of a sudden I bounded right on to the ashes of a camp fire that was still smoking.

Бежал очертя голову и внезапно влетел прямиком в кострище, ещё дымившееся.

My heart jumped up amongst my lungs.

Сердце моё подпрыгнуло так, что едва лёгкие не пробило.

I never waited for to look further, but uncocked my gun and went sneaking back on my tiptoes as fast as ever I could.

Задерживаться я в том месте, да по сторонам озираться не стал, а взвёл курок и на цыпочках побежал прочь оттуда.

Every now and then I stopped a second amongst the thick leaves and listened, but my breath come so hard I couldn't hear nothing else.

Время от времени останавливался на секунду – там, где листва была погуще, прислушивался, однако так пыхтел с перепугу, что ничего услышать не мог.

I slunk along another piece further, then listened again; and so on, and so on.

Пробегу ещё немного и снова прислушаюсь, ну и так далее.

If I see a stump, I took it for a man; if I trod on a stick and broke it, it made me feel like a person had cut one of my breaths in two and I only got half, and the short half, too.

Если мне попадался на глаза пень, я его первым делом за человека принимал; если наступал на какой-нибудь сучок, то чувствовал себя так, точно кто-то отломал половину моего дыхания и себе забрал, а мне оставил половинку покороче.

When I got to camp I warn't feeling very brash, there warn't much sand in my craw; but I says, this ain't no time to be fooling around.

В общем, до лагеря моего я добрался не так чтобы очень большим храбрецом, у меня просто-напросто поджилки тряслись; но я сказал себе: давай-ка, не дури.

So I got all my traps into my canoe again so as to have them out of sight, and I put out the fire and scattered the ashes around to look like an old last year's camp, and then clumb a tree.

Перетащил все барахло в челнок, чтобы оно никому на глаза не попалось, затоптал костер и пепел вокруг него разбросал, чтобы кострище на прошлогоднее походило, а сам на дерево залез.

I reckon I was up in the tree two hours; but I didn't see nothing, I didn't hear nothing — I only thought I heard and seen as much as a thousand things.

Думаю, часа два я на нем просидел, однако и не увидел ничего, и не услышал – хоть мне и казалось тысячу раз, будто я что-то вижу и слышу.

Well, I couldn't stay up there forever; so at last I got down, but I kept in the thick woods and on the lookout all the time.

Ну, не век же на дереве сидеть и, в конце концов, я с него слез, но сразу забился в самую чащобу, да и там все время по сторонам озирался.

All I could get to eat was berries and what was left over from breakfast.

А для прокорма у меня только и было, что ягоды да остатки завтрака.

By the time it was night I was pretty hungry.

К ночи я совсем оголодал.

So when it was good and dark I slid out from shore before moonrise and paddled over to the Illinois bank — about a quarter of a mile.

И потому, когда стемнело, а луна ещё не взошла, я повёл челнок от острова к иллинойскому берегу – примерно на четверть мили от места моей стоянки.

I went out in the woods and cooked a supper, and I had about made up my mind I would stay there all night when I hear a plunkety-plunk, plunkety-plunk , and says to myself, horses coming; and next I hear people's voices.

Там я забрался поглубже в лес, состряпал себе ужин и уж совсем было надумал залечь здесь на ночь, как вдруг слышу, вроде бы копыта постукивают, и говорю себе: лошади какие-то идут, – а следом и голоса людей слышны стали.

I got everything into the canoe as quick as I could, and then went creeping through the woods to see what I could find out.

Я торопливо перетащил все обратно в челнок и, крадучись, вернулся в лес, выяснить, что там делается.

I hadn't got far when I hear a man say:

Крался я совсем не долго, потому что скоро услышал мужской голос:

“We better camp here if we can find a good place; the horses is about beat out.

–Давайте где-нибудь здесь и остановимся, если найдём подходящее место, а то лошади совсем измотались.

Let's look around.”

Осмотритесь-ка вокруг.

I didn't wait, but shoved out and paddled away easy.

Продолжения я дожидаться не стал, а вернулся к челноку, оттолкнул его от берега и поплыл, стараясь грести потише.

I tied up in the old place, and reckoned I would sleep in the canoe.

Вернулся на старое место и решил, что спать буду в челноке.

I didn't sleep much.

Да только не больно-то мне спалось.

I couldn't, somehow, for thinking.

Сначала заснуть не мог, мысли всякие в голову лезли.

And every time I waked up I thought somebody had me by the neck.

А потом то и дело просыпался, оттого, что кто-то меня за загривок хватал – вернее, так мне казалось.

So the sleep didn't do me no good.

Так что от сна мне большого проку не было.

By and by I says to myself, I can't live this way; I'm a-going to find out who it is that's here on the island with me; I'll find it out or bust. Well, I felt better right off.

И в конце концов, сказал себе: нет, это не жизнь; надо выяснить, кто тут ещё есть на острове; а не выясню, так в конец изведусь.

So I took my paddle and slid out from shore just a step or two, and then let the canoe drop along down amongst the shadows.

Ну, взял я весло, отплыл на пару шагов от берега и пустил челнок по течению, держась в тени деревьев.

The moon was shining, and outside of the shadows it made it most as light as day.

Луна уже сияла вовсю, за краем тени было светло, как днём.

I poked along well on to an hour, everything still as rocks and sound asleep.

Прошло около часа, тишина вокруг стояла мёртвая, все беспробудно спало.

Well, by this time I was most down to the foot of the island.

Так я доплыл почти до нижнего края острова.

A little ripply, cool breeze begun to blow, and that was as good as saying the night was about done.

Задул, рябя воду, прохладный ветерок – верный признак того, что ночь почти на исходе.

I give her a turn with the paddle and brung her nose to shore; then I got my gun and slipped out and into the edge of the woods.

Я одним гребком развернул челнок, он уткнулся носом в берег, а я взял ружье и пошёл к опушке леса.

I sat down there on a log, and looked out through the leaves.

Войдя в него, я опустился на упавший ствол и сидел, вглядываясь сквозь листву в небо и в реку.

I see the moon go off watch, and the darkness begin to blanket the river.

Луна уже сдавала свою вахту, на реку опускалась мгла.

But in a little while I see a pale streak over the treetops, and knowed the day was coming.

А недолгое время спустя я различил над деревьями проблески бледного неба и понял, что начинается день.

So I took my gun and slipped off towards where I had run across that camp fire, stopping every minute or two to listen.

Тогда я встал, подхватил ружье и пошёл туда, где видел кострище, время от времени останавливаясь и прислушиваясь.

But I hadn't no luck somehow; I couldn't seem to find the place.

Поначалу мне не везло, никак я это место отыскать не мог.

But by and by, sure enough, I catched a glimpse of fire away through the trees. I went for it, cautious and slow.

Но, наконец, углядел за деревьями проблеск костра и направился к нему, осторожно и медленно.

By and by I was close enough to have a look, and there laid a man on the ground.

И скоро подошёл так близко, что увидел лежавшего на земле человека.

It most give me the fan-tods.

Ни капельки мне это не понравилось.

He had a blanket around his head, and his head was nearly in the fire.

Голова его, обёрнутая одеялом, только что не в самом костре лежала.

I set there behind a clump of bushes, in about six foot of him, and kept my eyes on him steady.

Я присел на корточки футах в шести от спящего, за кустами, и ждал, не сводя с него глаз.

It was getting gray daylight now.

Уже занимался серенький день.

Pretty soon he gapped and stretched himself and hove off the blanket, and it was Miss Watson's Jim!

Скоро он зевнул, потянулся, стянул с себя одеяло – смотрю: да это же Джим, негр мисс Ватсон!

I bet I was glad to see him.

Сами понимаете, как я обрадовался.

I says:

Ну и говорю:

“Hello, Jim!”

–Здорово, Джим!

and skipped out.

И выхожу из кустов.

He bounced up and stared at me wild.

Он как подскочит, как вытаращится на меня.

Then he drops down on his knees, and puts his hands together and says:

А потом упал на колени, сжал перед собой ладони и говорит:

“Doan' hurt me — don't!

–Не губи меня, не надо!

I hain't ever done no harm to a ghos'.

Я привидениев отродясь не обижал.

I alwuz liked dead people, en done all I could for 'em.

И покойников всегда от души любил, делал для них все, что мог.

You go en git in de river agin, whah you b'longs, en doan' do nuffn to Ole Jim, 'at 'uz awluz yo' fren'.”

Иди себе обратно в реку, там твоё место, а старого Джима не трогай, он тебе всегда другом был.

Well, I warn't long making him understand I warn't dead.

Ну, я довольно быстро втолковал ему, что никакой я не покойник.

I was ever so glad to see Jim.

Но как же я радовался, что встретил Джима.

I warn't lonesome now.

Все-таки без людей оно как-то тоскливо.

I told him I warn't afraid of him telling the people where I was.

А что он донесёт, где я прячусь, я не боялся, – так ему и сказал.

I talked along, but he only set there and looked at me; never said nothing.

В общем, я ему много чего нарассказывал, а он только сидел, смотрел на меня и молчал.

Then I says:

Тогда я и говорю:

“It's good daylight.

–Совсем уже рассвело.

Le's get breakfast.

Давай завтракать.

Make up your camp fire good.”

Разводи костер.

“What's de use er makin' up de camp fire to cook strawbries en sich truck?

–Что толку его разжигать – землянику да вон те корешки жарить?

But you got a gun, hain't you?

Хотя у тебя же ружье есть, так?

Den we kin git sumfn better den strawbries.”

С ним можно разжиться чем-то получше земляники.

“Strawberries and such truck,” I says. “

–Земляника да корешки? – говорю я. –

“Is that what you live on?”

Так ты только ими и кормился?

“I couldn' git nuffn else,” he says.

–Да чего ж тут ещё добудешь-то? – говорит он.

“Why, how long you been on the island, Jim?”

–А давно ты на острове, Джим?

“I come heah de night arter you's killed.”

–С ночи после той, в какую тебя убили.

“What, all that time?”

–Да ну, так долго?

“Yes — indeedy.”

–Ну да – так.

“And ain't you had nothing but that kind of rubbage to eat?”

–И у тебя никакой еды, кроме этой дряни не было?

“No, sah — nuffn else.”

–Нет, сэр, никакой.

“Well, you must be most starved, ain't you?”

–Так ты ж, небось, совсем оголодал, разве нет?

“I reck'n I could eat a hoss.

–Да, пожалуй, лошадь я съел бы.

I think I could.

Думаю, с ней справился бы.

How long you ben on de islan'?”

А ты давно на острове?

“Since the night I got killed.”

–С той ночи, как меня убили.

“No!

–Ишь ты!

W'y, what has you lived on?

А ты чем кормился?

But you got a gun.

Хотя, у тебя же ружье.

Oh, yes, you got a gun.

Ну да, ружье.

Dat's good.

Вещь хорошая.

Now you kill sumfn en I'll make up de fire.”

Ладно, иди, подстрели чего-нибудь, а я костер запалю.

So we went over to where the canoe was, and while he built a fire in a grassy open place amongst the trees, I fetched meal and bacon and coffee, and coffee-pot and frying-pan, and sugar and tin cups, and the nigger was set back considerable, because he reckoned it was all done with witchcraft.

Ну, перебрались мы поближе к челноку, и пока Джим разводил на травянистой полянке костер, я притащил туда муку, грудинку, кофе – и кофейный котелок, и сковороду, и сахар, и жестяные кружки, – так что негр мой даже забоялся, потому как решил, что я все это наколдовал.

I catched a good big catfish, too, and Jim cleaned him with his knife, and fried him.

Я поймал порядочного сома, Джим выпотрошил его своим ножом, почистил и зажарил.

When breakfast was ready we lolled on the grass and eat it smoking hot.

Как только завтрак был готов, мы развалились на траве и занялись едой, не дожидаясь, когда она остынет.

Jim laid it in with all his might, for he was most about starved.

Джим налегал на нее, что было сил, поскольку к этому дню он чуть уж не помер от голода.

Then when we had got pretty well stuffed, we laid off and lazied.

Набив животы, мы полежали малость в траве, отдыхая.

By and by Jim says:

А после Джим и говорит:

“But looky here, Huck, who wuz it dat 'uz killed in dat shanty ef it warn't you?”

–Но, послушай, Гек, кого ж тогда убили в той лачуге, коли не тебя?

Then I told him the whole thing, and he said it was smart.

Я объяснил ему как все было, и он сказал, что это умно.

He said Tom Sawyer couldn't get up no better plan than what I had.

Сказал, что до лучшего плана и сам Том Сойер не додумался бы.

Then I says:

Тогда и я говорю:

“How do you come to be here, Jim, and how'd you get here?”

–А ты-то как здесь оказался, Джим, как попал сюда?

He looked pretty uneasy, and didn't say nothing for a minute.

Он малость сник и целую минуту промолчал.

Then he says:

А потом говорит:

“Maybe I better not tell.”

–Может, лучше и не рассказывать.

“Why, Jim?”

–Почему, Джим?

“Well, dey's reasons.

–Ну, есть причины.

But you wouldn' tell on me ef I uz to tell you, would you, Huck?”

Ты ведь не выдашь меня, Гек, если я тебе расскажу, а?

“Blamed if I would, Jim.”

–Да чтоб я сдох, если выдам.

“Well, I b'lieve you, Huck.

–Ладно, тебе я верю, Гек.

I — I run off .”

Я... я сбежал.

“Jim!”

–Джим!

“But mind, you said you wouldn' tell — you know you said you wouldn' tell, Huck.”

–Ты только помни, ты сказал, что не выдашь – пообещал мне, Гек.

“Well, I did.

–Верно, пообещал.

I said I wouldn't, and I'll stick to it.

Сказал, что не выдам – и не выдам.

Honest injun , I will.

Честное индейское.

People would call me a low-down Abolitionist and despise me for keeping mum — but that don't make no difference.

Пусть меня назовут последним аболиционистом, пусть презирают – мне без разницы.

I ain't a-going to tell, and I ain't a-going back there, anyways.

Никому ни слова не скажу, да я туда все равно возвращаться не собираюсь.

So, now, le's know all about it.”

Так что, давай, выкладывай, как дело было.

“Well, you see, it 'uz dis way.

–Да дело-то вот как было.

Ole missus — dat's Miss Watson — she pecks on me all de time, en treats me pooty rough, but she awluz said she wouldn' sell me down to Orleans.

Старая хозяйка – мисс Ватсон – она вечно ко мне придиралась, прямо со свету сживала, но хоть обещала, что в Орлеан не продаст.

But I noticed dey wuz a nigger trader roun' de place considable lately, en I begin to git oneasy.

А только заметил я, что в последнее время вокруг нее торговец неграми увивается, и забеспокоился.

Well, one night I creeps to de do' pooty late, en de do' warn't quite shet, en I hear old missus tell de widder she gwyne to sell me down to Orleans, but she didn' want to, but she could git eight hund'd dollars for me, en it 'uz sich a big stack o' money she couldn' resis'.

Ну вот, и как-то ночью подкрался к двери, а та не совсем прикрыта была, и слышу, старая хозяйка говорит вдове, что думает меня в Орлеан продать, ей и не хочется, да только за меня восемь сотен долларов дают, а перед такой кучей денег ей не устоять.

De widder she try to git her to say she wouldn' do it, but I never waited to hear de res'. I lit out mighty quick, I tell you.

Вдова, та попыталась ее отговорить, но я, Гек, дальше слушать не стал, а тут же дал деру.

“I tuck out en shin down de hill, en 'spec to steal a skift 'long de sho' som'ers 'bove de town, but dey wuz people a-stirring yit, so I hid in de ole tumble-down cooper-shop on de bank to wait for everybody to go 'way.

–Спустился я с горы, думал пройти по реке повыше и стянуть какой-нибудь ялик, но у реки ещё люди толклись, я и спрятался в старой бондарне на берегу, чтобы подождать, когда все угомонятся.

Well, I wuz dah all night.

Да так всю ночь там и пролежал.

Dey wuz somebody roun' all de time. '

Все время вокруг кто-нибудь да шастал.

'Long 'bout six in de mawnin' skifts begin to go by, en 'bout eight er nine every skift dat went 'long wuz talkin' 'bout how yo' pap come over to de town en say you's killed.

Ну, часов около шести на воде ялики появились, а к восьми-девяти их уже полным-полно было и в каждом только и разговоров насчёт того, как твой папаша в город приплыл и рассказывает всем, что тебя убили.

Dese las' skifts wuz full o' ladies en genlmen a-goin' over for to see de place.

Все эти леди и джентльмены туда плыли, посмотреть, где дело было.

Sometimes dey'd pull up at de sho' en take a res' b'fo' dey started acrost, so by de talk I got to know all 'bout de killin'.

Кое-кто приставал к берегу, отдохнуть перед тем, как реку пересекать, так что я из их разговоров все про убийство и узнал.

I 'uz powerful sorry you's killed, Huck, but I ain't no mo' now.

И уж так я тебя жалел, Гек, но теперь уже нет, конечно.

“I laid dah under de shavin's all day.

–В общем, пролежал я весь день под стружками.

I 'uz hungry, but I warn't afeard; bekase I knowed ole missus en de widder wuz goin' to start to de camp-meet'n' right arter breakfas' en be gone all day, en dey knows I goes off wid de cattle 'bout daylight, so dey wouldn' 'spec to see me roun' de place, en so dey wouldn' miss me tell arter dark in de evenin'.

Проголодался сильно, но ничего пока не опасался, потому как помнил, что старая хозяйка и вдова собирались прямо после завтрака на молитвенное собрание пойти, значит их целый день дома не будет, да и, опять же, они знали, что я на рассвете скот отгоняю на пастбище, стало быть, до темноты меня не хватятся.

De yuther servants wouldn' miss me, kase dey'd shin out en take holiday soon as de ole folks 'uz out'n de way.

А другим слугам не до меня будет – они, стоит хозяйкам за порог выйти, разбегаются кто куда, отдыхать да веселиться.

“Well, when it come dark I tuck out up de river road, en went 'bout two mile er more to whah dey warn't no houses.

–Ну вот, а как стемнело, я выбрался на дорогу, которая вдоль реки идёт, и прошёл по ней мили две или больше до мест, где уже нет никакого жилья.

I'd made up my mine 'bout what I's agwyne to do.

К тому времени я успел придумать, что делать буду.

You see, ef I kep' on tryin' to git away afoot, de dogs 'ud track me; ef I stole a skift to cross over, dey'd miss dat skift, you see, en dey'd know 'bout whah I'd lan' on de yuther side, en whah to pick up my track.

Понимаешь, если бы я попытался пехом удрать, так меня бы с собаками нашли, а если бы спёр ялик и переплыл реку, так хватились бы ялика, поняли, что я на другом берегу и стали бы там мой след искать.

So I says, a raff is what I's arter; it doan' make no track.

Я и говорю себе: плот, вот что мне нужно, плот следов не оставляет.

“I see a light a-comin' roun' de p'int bymeby, so I wade' in en shove' a log ahead o' me en swum more'n half way acrost de river, en got in 'mongst de drift-wood, en kep' my head down low, en kinder swum agin de current tell de raff come along.

–И тут вижу, огонёк на реке появился и ко мне спускается, ну я и бросился в воду, толкаю перед собой бревно, которое река откуда-то принесла, голову стараюсь пониже держать и загребаю против течения, жду, когда оно плот поближе подтащит.

Den I swum to de stern uv it en tuck a-holt.

А после подплыл к корме плота и ухватился за нее.

It clouded up en 'uz pooty dark for a little while.

Ночь была облачная, а скоро и вовсе темно стало.

So I clumb up en laid down on de planks.

Так что я забрался на плот, лег на бревна.

De men 'uz all 'way yonder in de middle, whah de lantern wuz.

Люди, какие на плоту были, они все в середке его собрались, где фонарь стоял.

De river wuz a-risin', en dey wuz a good current; so I reck'n'd 'at by fo' in de mawnin' I'd be twenty-five mile down de river, en den I'd slip in jis b'fo' daylight en swim asho', en take to de woods on de Illinois side.

Вода поднималась, течение было сильное, ну, думаю, этак часам к четырем утра я окажусь миль на двадцать пять ниже города, а как светать начнёт, спущусь в воду, подплыву к иллинойскому берегу, да там в лесу и спрячусь.

“But I didn' have no luck.

–Но только мне не повезло.

When we 'uz mos' down to de head er de islan' a man begin to come aft wid de lantern, I see it warn't no use fer to wait, so I slid overboard en struck out fer de islan'.

Мы уж почти до острова доплыли, как вдруг, вижу, кто-то идёт по плоту в мою сторону, да ещё и с фонарём, ну нет, думаю, дожидаться я тебя не стану, – соскользнул в воду и поплыл к острову.

Well, I had a notion I could lan' mos' anywhers, but I couldn't — bank too bluff.

Хотел выбраться на него, но никак не мог, берег шибко крутой был.

I 'uz mos' to de foot er de islan' b'fo' I found' a good place.

Только у самого конца острова и нашлось подходящее место.

I went into de woods en jedged I wouldn' fool wid raffs no mo', long as dey move de lantern roun' so.

Забрался я в лес и решил с плотами больше не связываться, уж очень много на них людей с фонарями.

I had my pipe en a plug er dog-leg, en some matches in my cap, en dey warn't wet, so I 'uz all right.”

Трубка, махорка да немного спичек они у меня в шапке лежали и не промокли, так что все было путём.

“And so you ain't had no meat nor bread to eat all this time?

–И все это время ты ни мяса, ни хлеба во рту не держал?

Why didn't you get mud-turkles?”

Ты бы хоть черепах ловил.

“How you gwyne to git 'm?

–Поди-ка поймай их.

You can't slip up on um en grab um; en how's a body gwyne to hit um wid a rock?

Они ж тут под ногами не вертятся, чтобы их голыми руками хватать, да и камнем черепаху издали не больно-то пришибёшь.

How could a body do it in de night?

И потом, как бы я их ночью ловил?

En I warn't gwyne to show mysef on de bank in de daytime.”

А днём мне на берегу маячить не хотелось.

“Well, that's so.

–Ну да, верно.

You've had to keep in the woods all the time, of course.

Тебе же приходилось все время в лесу сидеть.

Did you hear 'em shooting the cannon?”

А как пушка стреляла, ты слышал?

“Oh, yes.

–Ещё бы.

I knowed dey was arter you.

Я знал, это они тебя ищут.

I see um go by heah — watched um thoo de bushes.”

Я даже видел, как пароход мимо прошёл, – из кустов смотрел.

Some young birds come along, flying a yard or two at a time and lighting.

Появились какие-то совсем молоденькие пичуги – пролетят ярд-другой и на землю садятся.

Jim said it was a sign it was going to rain.

Джим сказал, что это к дождю.

He said it was a sign when young chickens flew that way, and so he reckoned it was the same way when young birds done it.

Сказал, когда цыплята так делают, это точно к дождю, значит и у других птиц то же самое.

I was going to catch some of them, but Jim wouldn't let me. He said it was death.

Я хотел было поймать пару-тройку, но Джим мне не позволил.

He said his father laid mighty sick once, and some of them catched a bird, and his old granny said his father would die, and he did.

Говорит, когда отец его здорово заболел, кто-то из детей словил птичку, и бабушка их сказала, что он теперь не жилец, и отец умер.

And Jim said you mustn't count the things you are going to cook for dinner, because that would bring bad luck.

А ещё Джим сказал, что нельзя пересчитывать то, из чего ты обед приготовить надумал, потому что это к несчастью.

The same if you shook the table-cloth after sundown.

Это все равно, что столовую скатерть после захода солнца вытряхивать.

And he said if a man owned a beehive and that man died, the bees must be told about it before sun-up next morning, or else the bees would all weaken down and quit work and die.

И что, если у кого есть пчелы, а он вдруг помер, так нужно сказать об этом пчёлам до следующего рассвета, иначе они ослабеют, перестанут работать и тоже все перемрут.

Jim said bees wouldn't sting idiots; but I didn't believe that, because I had tried them lots of times myself, and they wouldn't sting me.

Джим уверял, что пчелы не жалят только круглых дураков, но я ему как-то не поверил, – я их вон сколько переловил и ни одна меня не ужалила, ни разу.

I had heard about some of these things before, but not all of them.

Про некоторые из этих примет я и раньше слышал, но не про все.

Jim knowed all kinds of signs.

А Джим все до единой знал.

He said he knowed most everything.

Или почти все, он сам так сказал.

I said it looked to me like all the signs was about bad luck, and so I asked him if there warn't any good-luck signs.

Я говорю – сдаётся мне, что все они насчёт неудач толкуют, а про удачу-то есть хоть одна?

He says:

Он отвечает:

“Mighty few — an' dey ain't no use to a body.

–Есть-то есть, но очень мало, да и пользы от них никакой.

What you want to know when good luck's a-comin' for?

Зачем человеку знать, что ему скоро удача привалит?

Want to keep it off?”

Чтобы от нее увернуться?

And he said: “Ef you's got hairy arms en a hairy breas', it's a sign dat you's agwyne to be rich.

И ещё он сказал: – Если у тебя руки и грудь волосатые, значит быть тебе богачом.

Well, dey's some use in a sign like dat, 'kase it's so fur ahead.

Вот от этой приметы ещё есть какая-то польза, потому как она далеко вперёд глядит.

You see, maybe you's got to be po' a long time fust, en so you might git discourage' en kill yo'sef 'f you didn' know by de sign dat you gwyne to be rich bymeby.”

Понимаешь, может, ты сначала долгое время бедняком проживёшь и до того тебя это допечёт, что ты бы на себя прямо руки наложил бы, кабы не знал, что по этой примете тебя непременно где-то богатство ждёт.

“Have you got hairy arms and a hairy breast, Jim?”

–А у тебя, Джим, руки и грудь разве не волосатые?

“What's de use to ax dat question?

–Чего ты спрашиваешь-то?

Don't you see I has?”

Неужто сам не видишь?

“Well, are you rich?”

–Так почему же ты не разбогател?

“No, but I ben rich wunst, and gwyne to be rich agin.

–Ну как же, я разбогател один раз и ещё разбогатею.

Wunst I had foteen dollars, but I tuck to specalat'n', en got busted out.”

У меня однажды четырнадцать долларов было, да я ввязался в куплю-продажу и всего моего состояния лишился.

“What did you speculate in, Jim?”

–И что же ты покупал-продавал, Джим?

“Well, fust I tackled stock.”

–Ну, сначала говядину.

“What kind of stock?”

–Какую говядину?

“Why, live stock — cattle, you know.

–Живую, какую же ещё – скот, понимаешь?

I put ten dollars in a cow.

Вложил десять долларов в корову.

But I ain' gwyne to resk no mo' money in stock.

Но только больше я так рисковать деньгами не стану.

De cow up 'n' died on my han's.”

Корова взяла да и сдохла прямо у меня на руках.

“So you lost the ten dollars.”

–Выходит, десять долларов ты потерял.

“No, I didn't lose it all.

–Потерял, но не все.

I on'y los' 'bout nine of it.

Около девяти.

I sole de hide en taller for a dollar en ten cents.”

Шкуру и сало я продал – доллар и десять центов выручил.

“You had five dollars and ten cents left.

–И у тебя осталось пять долларов и десять центов.

Did you speculate any more?”

И что, ты их снова в дело пустил?

“Yes.

–Ну да.

You know that one-laigged nigger dat b'longs to old Misto Bradish?

У старого мистера Брэндиша есть одноногий негр, знаешь его?

Well, he sot up a bank, en say anybody dat put in a dollar would git fo' dollars mo' at de en' er de year.

Так вот, он открыл банк и говорил всем: кто внесёт в банк доллар, тот под конец года получит четыре.

Well, all de niggers went in, but dey didn't have much.

Ну, все негры и понесли ему свои деньги, да только какие ж у них деньги?

I wuz de on'y one dat had much.

Крупные только у меня и были.

So I stuck out for mo' dan fo' dollars, en I said 'f I didn' git it I'd start a bank mysef.

Но я захотел побольше четырёх долларов получить и сказал, если он мне их не даст, я сам банк открою.

Well, o' course dat nigger want' to keep me out er de business, bekase he says dey warn't business 'nough for two banks, so he say I could put in my five dollars en he pay me thirty-five at de en' er de year.

А этому негру, понятное дело, пускать меня в бизнес невыгодно было, он говорил, что двум банкам у нас тут делать нечего, ну и сказал, что, если я вложу пять долларов, то он мне под конец года тридцать пять выдаст.

“So I done it.

–Я и вложил.

Den I reck'n'd I'd inves' de thirty-five dollars right off en keep things a-movin'.

Думал и тридцать пять потом обратно вложить, пусть деньги работают.

Dey wuz a nigger name' Bob, dat had ketched a wood-flat, en his marster didn' know it; en I bought it off'n him en told him to take de thirty-five dollars when de en' er de year come; but somebody stole de wood-flat dat night, en nex day de one-laigged nigger say de bank's busted.

А был один такой негр, Боб его звали, он на реке плоскодонку поймал, а хозяину не сказал, ну я ее и купил, пообещав ему отдать в конце года тридцать пять долларов, и в ту же ночь кто-то ее спёр, а на следующий день этот одноногий и говорит: банк лопнул.

So dey didn' none uv us git no money.”

Так что никто из нас ничего не получил.

“What did you do with the ten cents, Jim?”

–А с десятью центами ты что сделал?

“Well, I 'uz gwyne to spen' it, but I had a dream, en de dream tole me to give it to a nigger name' Balum — Balum's Ass dey call him for short; he's one er dem chuckleheads, you know.

–Да сначала потратить хотел, но тут увидел сон, в котором мне велено было отдать их негру по имени Валаам – все его для краткости Валаамовым Ослом называли, потому что он дурак-дураком, понимаешь?

But he's lucky, dey say, en I see I warn't lucky.

Но, говорили, дурак, да везучий, не то что я, про себя-то я все уже понял.

De dream say let Balum inves' de ten cents en he'd make a raise for me.

И в том сне мне было сказано: пускай Валаам вложит деньги, куда сам захочет, а мне с того прибыль пойдёт.

Well, Balum he tuck de money, en when he wuz in church he hear de preacher say dat whoever give to de po' len' to de Lord, en boun' to git his money back a hund'd times.

Вот, и Валаам деньги взял, а после услышал в церкви от проповедника, что, дескать, кто даёт бедному, тот даёт Господу, и что к нему в сто раз больше вернётся.

So Balum he tuck en give de ten cents to de po', en laid low to see what wuz gwyne to come of it.”

Так что Валаам раздал мои десять центов бедным и стал ждать, чего из этого выйдет.

“Well, what did come of it, Jim?”

–И что из этого вышло, Джим?

“Nuffn never come of it.

–А ничего не вышло.

I couldn' manage to k'leck dat money no way; en Balum he couldn'.

Как я мои денежки выручить не смог, так не смог и Валаам.

I ain' gwyne to len' no mo' money 'dout I see de security.

Нет уж, больше я деньги никому отдавать не стану, разве что под залог.

Boun' to git yo' money back a hund'd times, de preacher says!

В сто раз больше вернётся, это ж надо!